20 ноября 2019 года исполняется 150 лет со дня рождения одной из самых значительных представительниц Серебряного века, «декадентской мадонне», поэтессе, прозаику, драматургу, публицисту, критику, идеологу русского символизма Зинаиде Николаевне Гиппиус.
Она не любила юбилейных торжеств, и когда-то написала: «...Отчего это во все человеческие «юбилеи» всегда ввивается что-то неприятное, неблаголепное? Должно быть, уж так устроены люди. Намерения самые похвальные: вспомнить о человеке «по случаю»... Всегда помнить нельзя, так хоть по случаю. Однако сейчас же начинается неумеренность: и в похвалах, и в натаскивании вороха ненужностей, и в выискиваньи «ночных туфель»; рядом же подымается спор – то насчет похвал, то насчет туфель, и в споре живых между собой незаметно тонет «дорогой юбиляр»...»
Значит, не станем сегодня славословить или искать «ночных туфель», а предоставим слово тем, кто знал Зинаиду прекрасную – её знаменитым современникам, которые не «по случаю» говорили об этой очень неординарной и сложной личности, безмерно талантливой и трагичной поэтессе.
Её дарований с лихвой хватало на многое другое, но именно стихи Гиппиус воспринимала как что-то куда более личное, чем проза, и создавала их для себя – как отражение движений души. А ещё она всю жизнь вела дневники.
Читая их сегодня, мы можем не только ясно и детально увидеть Время, но и узнать, что думала о себе самой та, которую называли то Сельфидой, то Белой Дьяволицей...
Мы надеемся, что в этот день будет уместна прямая речь Зинаиды Гиппиус: её поэтические строки, отрывки дневниковых записей. И слова тех, кто знал, любил и уважал эту необыкновенную во всех отношениях женщину.
Кто видел Утреннюю, Белую
Средь расцветающих небес, —
Тот не забудет тайну смелую,
Обетование чудес.
Душа, душа, не бойся холода!
То холод утра, — близость дня.
Но утро живо, утро молодо,
И в нем — дыхание огня.
Душа моя, душа свободная!
Ты чище пролитой воды,
Ты — твердь зеленая, восходная,
Для светлой Утренней Звезды.
Зинаида Гиппиус «Она»
«Среди истинно культурных художников имя З. Н. Гиппиус занимает видное место. Из писательниц женщин она одна вооружена всем, что составляет основу и мощь утонченной культуры. В этом её незабываемое значение».
Грех – жить без дерзости и без мечтания,
Не признаваемым – и не гонимым.
Не знать ни ужаса, ни упования
И быть приемлемым, но не любимым.
Зинаида Гиппиус,
«Что есть грех?»
«Нет, я ещё не могу правильно судить о ней. Я не доверяю первым впечатлениям. Я перевожу взгляд на сидящего рядом с ней Георгия Иванова, и по выражению его лица мне сразу становится ясно, что он-то уже подпал под её шарм, что он уже покорён ею. А ведь он очень строго судит о людях, и понравиться ему трудно. Возможно, я ошибаюсь. И я действительно в тот день ошибалась, судя о ней. Никогда я так неправильно, так несправедливо не судила – ни о ком, как в ту первую встречу о Гиппиус»
Я вижу край небес в дали безбрежной
И ясную зарю.
С моей душой, безумной и мятежной,
С душою говорю.
И если боль её земная мучит –
Она должна молчать.
Её заря небесная научит
Безмолвно умирать.
Зинаида Гиппиус
«Вечерняя заря»
«Есть люди, которые как будто выделаны машиной, на заводе, выпущены на свет Божий целыми однородными сериями, и есть другие, как бы «ручной работы», – и такой была Гиппиус. Но помимо её исключительного своеобразия я, не колеблясь, скажу, что это была самая замечательная женщина, которую пришлось мне на моём веку знать. Не писательница, не поэт, а именно женщина, человек, среди, может быть, и более одарённых поэтесс, которых я встречал».
Зачем же я вечно иду к любви? Я не знаю; может быть, это все потому, что никто из них меня, в сущности, не любил? То есть любили, но даже не по своему росту. <...> Но хочу верить, что если кто-нибудь полюбит меня вполне, и я это почувствую, полюбит «чудесно»...
Зинаида Гиппиус
«Contes d’amour. Дневник любовных историй»
«Она несомненно искусственно выработала в себе две внешние черты: спокойствие и женственность. Внутри она не была спокойна. И она не была женщиной».
Хочу недостижимого,
Чего, быть может, нет,
Дитя мое любимое,
Единственный мой свет.
Твое дыханье нежное
Я чувствую во сне
И покрывало снежное
Легко и сладко мне.
Зинаида Гиппиус
«Мешается, сливается»
«С самого начала Зинаида Гиппиус поражала всех своей «единственностью», пронзительно-острым умом, сознанием (и даже культом) своей исключительности, эгоцентризмом и нарочитой, подчеркнутой манерой высказываться наперекор общепринятым суждениям и очень злыми репликами. "Изломанная декадентка, поэт с блестяще отточенной формой, но холодный, сухой, лишённый подлинного волнения и творческого самозабвения", – так определяли Гиппиус».
...Но вот прелесть – это наш интернациональный хлыщ – Луначарский. Живёт он в сиянии славы и роскоши, эдаким неразвенчанным Хлестаковым. Занимает, благодаря физическому устранению конкурентов, место единственного и первого «писателя земли русской». Недаром «Фауста» написал. Гете написал немецкого, старого, а Луначарский – русского, нового, и уж, конечно, лучшего, ибо «рабочего».
Зинаида Гиппиус, «Чёрная тетрадь»
«Гиппиус очень значительное, единственное в своём роде явление, не только поэзии, но и жизни. Её тоска по бытию, её ужас холода и замерзания должны потрясти всякого, кто с любовью всмотрится в черты её единственного облика...»
Если гаснет свет – я ничего не вижу.
Если человек зверь – я его ненавижу.
Если человек хуже зверя – я его убиваю.
Если кончена моя Россия – я умираю.
Зинаида Гиппиус, «Так есть»
«Разбирая стихи, мы всегда были душевно вместе, и я думала: вот это то существо, та часть души З. Гиппиус, с которой я хочу общаться. Привыкнув ко мне, она перестала «играть» и фокусничать, была собеседницей умной, чуткой и всегда интересной. Она даже бросила свой прежний, всегда раздражающий тон, которым она давала понять, что у них с Дмитрием Сергеевичем (муж Зинаиды Николаевны, Мережковский – прим. ред.) давно все вопросы решены, все предусмотрено и даже предсказано...»
Сердце исполнено счастьем желанья,
Счастьем возможности и ожиданья,–
Но и трепещет оно и боится,
Что ожидание – может свершиться…
Полностью жизни принять мы не смеем,
Тяжести счастья поднять не умеем,
Звуков хотим, – но созвучий боимся,
Праздным желаньем пределов томимся,
Вечно их любим, вечно страдая, –
И умираем, не достигая…
Зинаида Гиппиус, «Предел»
«Как сильный, самостоятельный поэт, сумевший рассказать нам свою душу, как выдающийся мастер стиха, Гиппиус должна навсегда остаться в истории нашей литературы».
Господи, дай увидеть!
Молюсь я в часы ночные.
Дай мне ещё увидеть
Родную мою Россию.
Как Симеону увидеть
Дал Ты, Господь, Мессию,
Дай мне, дай увидеть
Родную мою Россию.
Зинаида Гиппиус,
«Господи, дай увидеть!..»
Выбор «Библио-Глобуса»:
сборники Зинаиды Гиппиус и книги о ней:
